25 июля 2001 года на территории православного Успенского монастыря, расположенного на восточной окраине крымского г.Бахчисарая, произошло столкновение крымских татар с милицией. Причиной послужили претензии татарской стороны на часть переданных монастырю властями Крыма земель. "Даже исповедавшие мусульманство правители Крымского ханства не посягали в свое время на монастырскую землю. Сохранились документы, подтверждающие, что возвращаемая обители территория действительно принадлежала монастырю до его закрытия большевиками в 1921 году", - утверждают православные иноки и прихожане.

"Да, ханы не посягали, но сколько при них было у монастыря земли - неизвестно. А более поздние указы российских царей - не высший авторитет. Не восстанавливают же бывшую границу Османской империи!" - отвечают татарские лидеры, которые хотят использовать часть отданной монастырю территории в качестве придатка к огороженной усадьбе мусульманских святынь. Они уцелели вблизи дореволюционной границы обители.

Чтобы разобраться в причинах конфликта, необходимо совершить экскурс в историю. Главной святыней Успенского монастыря является одноименная пещерная церковь, высеченная в юго-западном обрыве ущелья Майрам-Дере (в переводе с татарского - "Ущелье Марии"), вытянутого с северо-запада на юго-восток. Вопрос о времени возникновения в Крыму внутрискальных православных храмов и монастырей издавна является дискуссионным и потому точную дату создания упомянутого храма назвать пока нельзя. Анализируя различные мнения ученых мужей, приходится говорить лишь о том, что исторический период, в который могла появиться церковь, достаточно велик. Он охватывает время с VIII по XV век. В течение указанных столетий этно-политическая обстановка в Крыму менялась неоднократно. При этом Крым всегда оставался многонациональным регионом, чья территория была поделена между разными государственными образованиями. В число таких образований входила и православная Византийская империя, владевшая в Крыму многочисленными городами, крепостями, селениями и гаванями и в пору своего заката уступившая часть из них предприимчивым купцам из далекой Генуи. К концу описываемого периода Крым превращается в единое государство.

Еще в XIII веке степные районы Крыма заняла часть пришедших из Азии в Восточную Европу воинственных кочевников-монгол, получивших имя татар. Когда в XIV в. созданную монголами на стыке Европы и Азии Золотую Орду стали раздирать междоусобицы, крымские татары начали подчинять себе горный Крым, менее доступный для вторжений. К 1363 году крымским татарам уже принадлежал расположенный над северо-восточным обрывом ущелья старинный и хорошо укрепленный городок, названный ими Кырк-Ор, а позднее переименованный в Чуфут-Кале. Невзирая на все большее распространение среди татар ислама, они придерживались мирных взаимоотношений с православным княжеством Феодоро, образовавшимся к тому времени в юго-западной части горного Крыма и вступившим в эпоху своего расцвета. XV век принес крымским татарам победу в борьбе с Ордой, увенчавшуюся созданием Крымского ханства. Его основатель Хаджи-Гирей перенес в Кырк-Ор свою военную ставку. Противоречия с генуэзцами толкнули Хаджи-Гирея к союзу с Османской империей, которая перед этим разгромила Византию, а в 1475 году, спустя девять лет после смерти хана, захватила главные крымские порты, ликвидировала Феодоро и сделала ханство своим вассалом. С этого момента ислам стал господствующим в Крыму вероисповеданием.

На рубеже XV-XVI веков у восточного входа в ущелье появляется группа мусульманских построек - мавзолей, куда переносят останки Хаджи-Гирея, и духовное училище "Зиндыжрлы медресе". В то же время Кырк-Ор утрачивает свою прежнюю роль, и резиденция ханов переносится в расположенную к западу от ущелья долину, где начинается строительство пышного ханского дворца. Его назовут "Дворцом садов", по-татарски Бахчи-сарай. Так и начала свою историю столица Крымского ханства. В 1515 году в мавзолее Хаджи-Гирея был похоронен другой выдающийся строитель государства - Менгли-Гирей. А начиная с 1518 года в европейской литературе неоднократно упоминается скальная Успенская церковь. Это упоминание сопровождается рассказом о том, как живший в окрестностях Кырк-Ора таинственный хищник, пожиравший людей и скот, после усердных молитв местных жителей к Пресвятой Богородице об избавлении от нападений, был обнаружен однажды мертвым. Возле него стояла икона Божией Матери. В месте обретения иконы и располагается ныне пещерная церковь. В некоторых книгах рассказ о святыне дополнен и другими сведениями. Так, в XVII веке русский автор Андрей Лызлов писал, что не только крымские генуэзцы, "но и татарове велию почесть тому святому образу воздают со многим приношением. Некогда же и хан крымской имянем Ачи-Гирей, воюющи противо супостат своих, просил помощи от Пресвятыя Богородицы, обещающися знаменитое приношение и честь образу ея воздати. И творяще тако, егда бо откуду с корыстию и победою возвращашеся. Тогда избрав коня или двух, елико наилучших, продаваше, и накупиши воску и свечь соделавша поставляюще тамо чрез целый год. Еже и наследники его крымские ханы многажды творяху". Предполагается, что Ачи-Гирей - никто иной, как уже известный нам Хаджи-Гирей. Известно, что в конце XVI века Успенскому монастырю неоднократно присылали денежную помощь правители православной Российской державы. Таким образом, находясь в самом сердце мусульманского края, обитель по-прежнему считалась неприкосновенной. О благоговении татар перед христианской святыней свидетельствует и то, что монастырское ущелье они назвали в честь Пресвятой Девы Марии и саму обитель величали "Майрим-Анай" - Матушка Мария.

Постепенно монастырь стал главным очагом духовной жизни населявших ханство христиан. Сюда переместилась резиденция единственного оставшегося в Крыму архиерея - митрополита Готфо-Кафского. В конце XVIII века им был святитель Игнатий (Газадини; +1786). Когда в 1771 г. началась борьба России с османами за обладание Крымом, св. Игнатий обратился к Русской Православной Церкви и императрице Екатерине II с просьбой о выводе из пределов ханства христиан, которым мусульмане угрожали расправой за симпатии к русским. Перед началом переселения, совершившегося в 1778 году, крымские христиане собрались в Майрам-Дере, где и простились с землей своих отцов и дедов. Монастырь опустел. Ради тех христиан, которые рискнули остаться, последний крымский хан Шагин-Гирей приказал прибывшему в Крым православному священнику Константину Спиранди не покидать ханства и служить в Успенской церкви, что и исполнялось с 1781 года. После присоединения в 1783 году Крыма к Российской империи храм расширили и в 1800 году отвели ему роль кладбищенского. В 1850 году обитель возродилась трудами святителя Иннокентия (Борисова; +1857), архиепископа Херсоно-Таврического. С нее началось обустройство целого созвездия православных монастырей в Крыму. В первые годы своего существования они подчинялись Бахчисарайскому "старшему брату". К началу XX века монастырь представлял собой уже целый городок, раскинувшийся на дне и обоих склонах ущелья. При этом мавзолей двух Гиреев, старое здание "Зинджырлы медресе" и принадлежавшая последнему мечеть, как и возведенное возле них в 1909 г. при участии реформатора мусульманского образования Исмаила Гаспринского новое здание училища, стояли за пределами монастырского двора. К обители и медресе вели два отдельных ответвления тянувшейся из Бахчисарая дороги, которая огибала устье ущелья с севера. В 1921 году обитель упразднили. Спустя восемь лет все церкви, кроме Успенской, разобрали. Впоследствии на дне ущелья разместился психоневрологический диспансер, на чьей территории появилось немало новых построек.

В 1963 году монастырь наконец-то объявили памятником архитектуры. Правда, подлежащими охране сооружениями признали только Успенскую церковь и расположенные на террасе того же склона ущелья старинные настоятельский дом с малой звонницей. В 1993 году все они, находившиеся в ведении Бахчисарайского историко-культурного заповедника, были переданы в пользование православной монашеской общине для возрождения обители, что было закреплено соответствующим договором между обеими сторонами. 22 июня 1995 года Совет Министров Автономной Республики Крым принимает постановление о передаче некоторых зданий диспансера "культовым учреждениям": монастырю - бывшей трапезной (корпус № 10), а крымско-татарскому общественному объединению Фонд "Крым" - нового корпуса медресе, возведенного в 1909 году (корпус № 3). В этой связи татары создают и регистрируют еще одну общественную организацию - "Зинджырлы медресе". В 1996 году ее представители соорудили вокруг нового медресе каменный забор. На огражденной им территории оказались также небольшое кладбище с могилой И. Гаспринского, старое медресе и мавзолей Гиреев (мечеть при медресе, изуродованная до неузнаваемости перестройками советского периода, осталась снаружи). Заметим, что если новое медресе и кладбище не имели статуса охраняемых памятников культуры, то старое медресе и мавзолей числились таковыми. Включение их в созданную татарами усадьбу "Зинджырлы медресе" последние оговорили с руководством диспансера и обосновали желанием избавить мусульманские святыни от неконтролируемого доступа душевнобольных пациентов. Заповедник отнесся к такой позиции с пониманием, ибо наравне с монастырем и татарами высказывался за полное отселение диспансера из Майрам-Дере.

"В 1996 году я был вице-премьером Крыма, - говорит зампредседателя Бахчисарайской райгосадминистрации и председатель Бахчисарайского регионального меджлиса Ильми Умеров, который и привел татар к монастырю 25 июля 2001 года. - И мы положили "первый кирпичик" в деле освобождения от диспансера столь богатого историей уголка. Решено было построить в двух других местах новые аналогичные учреждения и перевести больных туда". В 2000 году часть замысла реализовалась: пациенты двух корпусов переехали в новые помещения, построенные на другом конце Бахчисарая. Остальным больным предстоял перевод в действовавшие и прежде диспансеры. "В феврале мы с вице-премьером, мэром Бахчисарая и наместником монастыря архимандритом Силуаном ходили по территории диспансера и договаривались о будущем использовании каждого угла, - продолжает свой рассказ И. Умеров. - Территория растянута по дну ущелья от западного устья последнего до места, где у подножия скалы рядом с Успенской церковью стоит возвращенная монахам трапезная. Все существующие на сегодня в пределах диспансера постройки сконцентрированы в две группы: вблизи устья ущелья и вблизи трапезной. Строения около трапезной предполагалось передать монастырю, а комплекс зданий в устье ущелья использовать для создания подчиненного Крымскому индустриально-педагогическому институту лицея, где дети обучались бы крымско-татарскому языку, ремеслам. Между двумя названными группами зданий территория диспансера сужается. Здесь мы провели условную границу. 25 апреля Совмин решил возвратить монастырю в собственность еще три корпуса, расположенные вблизи трапезной. Мы отнеслись к этому спокойно. Затем началось поэтапное отселение пациентов. К марту 2001 года выехал последний из них. Вдруг 27 марта Совмин вносит дополнение к своему прошлогоднему постановлению и передает монастырю еще массу зданий по всей территории диспансера, а в апреле мэр Бахчисарая подписывает акт на передачу монастрырю 48 гектаров земли. Я узнал об этом только 26 июня, когда обратился в Проэктреставрацию, где мы думали заказывать документацию по зданиям, на которые претендовали. Мне ответили, что на всю территорию уже имеется заказ монастыря. Я навел справки и выяснил, что мартовское дополнение принималось без целого ряда необходимых согласований. И стал готовить митинг".

20 июля 2001 года в газете Верховной Рады Украины "Голос Крыма" появилась провокационная статья И. Абдуллаева "Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной", где о. Силуан был обвинен, причем в едкой саркастической форме, в перекрытии мусульманам доступа к их святыням. Следует отметить, что отдельная дорога в медресе не только сохранилась, но и была в советское время заасфальтирована. Она упирается в забор диспансера, но в этой точке, уж если хватило средств на ограду вокруг медресе, можно построить отдельные ворота. Сложнее, на первый взгляд, обстоит дело с другой мусульманской святыней - старинным кладбищем Газы-Мансур, находящимся в юго-восточном конце ущелья. Пройти сюда от медресе можно тремя путями: по дну ущелья, по тропе вдоль северо-восточного склона и по дороге на террасе юго-западного склона. И пешим паломникам никто не препятствует. Но вот автомобили… Они могут проехать только по террасе. Но въезд на эту дорогу монастырем, действительно, ограничен. И это естественно, поскольку, во-первых, терраса не входила в зону диспансера, а во-вторых, монастырский двор - не шоссе. Желающие добраться до кладбища Газы-Мансур или нависающего над ним Чуфут-Кале "на колесах" могут воспользоваться объездной автодорогой.

Но, видимо, не об этом рассуждал И. Абдуллаев в своей заметке, которая заканчивается предложением властям вернуть мусульманскому духовенству Крыма 300 тысяч десятин земли, принадлежавшие ему до 1783 года! В том же номере "ГК" было помещено объявление о том, что Бахчисарайский меджлис призывает "всех соотечественников принять участие во всекрымском акте протеста против передачи некоторых зданий и части территории исторического комплекса "Зынджырлы медресе" во владение Свято-Успенского монастыря". Акция намечалась на 11 часов утра 25 июля. По уверению братии монастыря, в призыве содержалась неточная информация. Ни одно из зданий, передаваемых монастырю по мартовскому постановлению 2001 года, к комплексу медресе не относилось. Но маховик завертелся. За день до митинга, 24 июня правительство Крыма приостанавливает действие апрельского постановления 2000 года. Чтобы разобраться в ситуации и принять адекватное решение.

Зная о готовящемся митинге, Русская община Крыма призвала людей к защите монастыря от провокаций. И. Умеров утверждает, что накануне он договорился с правоохранительными органами о том, что все прибывшие для прикрытия обители должны находиться "в монастыре". "Монастырь" в данном случае - это не ниже террасы с домом настоятеля, поскольку "монастырь находится вверху, диспансер - внизу", говорит И. Умеров. Но, во-первых, на дне ущелья из монастырских построек сохранилась не только трапезная, а во-вторых, апрельское решение 2000 года не вызывало у татар протестов. Следовательно, находиться "в монастыре" - это значит быть, если угодно, и на дне ущелья. И. Умеров сообщает также, что поставил в толпе митингующих 12 специально предупрежденных людей, которые в случае попыток глумления над стоящим в начале террасной дороги крестом должны были унять соплеменников. "При этом совершенно непонятно, на каком основании госслужащий разрешил себе в нарушение закона организовывать митинг и со всех концов Крыма свозить на него протестующих?" - удивляются православные.

На митинге И. Умеров рассказал татарам, что вопреки прежним договоренностям монастырю отдают всю территорию диспансера, но что лицею здесь - все равно быть. После чего уехал. Бахчисарайские татары начали расходиться, но приехавшим издалека позволили взглянуть на медресе. Оказалось, многие и в глаза не видели и не имели представления о святынях, к защите которых их призвали! Взбудораженные люди прошли на территорию диспансера. Некоторые двинулись вглубь ущелья. Как утверждает татарская сторона, они хотели пройти к кладбищу Газы-Мансур. Но на узком перешейке территории диспансера оказались ОМОНовцы со щитами. Позади кордона стояли прихожане и прибывшие по призыву Русской общины и пели молитвы. Позвав товарищей на подмогу, татары трижды попытались пробить ОМОНовский кордон, но не смогли. В сторону православных летели камни… Наконец, нападавшие начали переговоры, предложив позвать архимандрита Силуана. Он спустился и сказал, что монастырь не претендует на мусульманские святыни, но о дележе самой обители не может быть и речи. Людей удалось убедить разойтись.

"Насилия, на которое пошли татары, одобрить не могу, - комментирует И. Умеров. - Но это естественно, что люди разъярились, увидев, как им милицейскими щитами загородили дорогу к святыне". Получается какой-то замкнутый круг. Татар, значит, понять можно (хотя при любых "естественных" причинах поднятие руки на милиционера остается уголовно наказуемым преступлением, какого, кстати, православные себе не позволяют). Но разве защитники монастыря заслуживают понимания меньше, чем татары? Разве не естественно, что относясь к передаче монастырю земли как к уже свершившемуся факту, православные были встревожены известием о предстоящем митинге? В какой форме татары могут выразить свой религиозный протест - стало ясно еще в ноябре 2000 года, когда в крымском поселке они снесли установленный там поклонный крест. После переговоров православных с мусульманами крест был восстановлен в другом уголке поселка, но прецедент - штука запоминающаяся. Разве не естественно после этого, что православные хотели 25 июля держать ситуацию возле монастыря под контролем. Ведь если даже сам И. Умеров думал о защите монастырского креста, значит православные имели для своих опасений все основания. А что должны были делать православные, когда увидели, что на митинге действительно накаляются страсти? Вот и встали поперек ущелья. А ОМОН встал между православными и татарами - чтобы не было крови. Хотя она все-таки пролилась. У меня возникает вопрос к председателю Бахчисарайского меджлиса: Ильми Рустемович, если Вы не исключали возможности проявления среди митингующих агрессии, то как рискнули уехать до того, как разойдутся и приезжие?

Cхема расположения "Успенского монастыря" и "Зинджырлы медресе"

Для определения дальнейшей судьбы территории и спорных зданий бывшего диспансера правительство Крыма создало специальную комиссию. Опасаясь, что среди членов последней возобладают протатарские настроения, Русская община собрала 19 сентября у стен Верховного Совета Крыма митинг, на котором от властей потребовали защитить православные святыни от надругательства, привлечь экстремистов к ответственности, решать проблему по принципу равноправия и исторической справедливости. Накануне митрополит Симферопольский и Крымский Лазарь призвал православных верующих сохранять спокойствие и обратил внимание на то, что подготовка митинга проходит без благословения священноначалия епархии. "Мы мирно решаем проблему с властями, - говорит владыка Лазарь. - Преждевременно нагнетать обстановку нельзя. Это Крым. Политики должны найти в себе мужество и силы проявить благоразумие. К сожалению, в дело вмешались люди, у которых есть свои определенные интересы. Возможно, здесь имеют место чьи-то предвыборные политические соображения". "Я понимаю владыку Лазаря, - признается один из участников митинга. - Он действительно должен в этой ситуации воздерживаться от резких высказываний. Но мы-то должны потребовать у властей ответственного подхода к вопросу". Тема же выборов на митинге все-таки прозвучала, хотя и не была главной. "Скоро выборы. Наверное, это будет впервые, когда ни один православный не сможет на них не пойти. Ибо надо на законодательном уровне защитить нашу Церковь", - говорят сторонники Русского движения из Евпатории. Людей можно понять. Они боятся, что когда комиссия примет решение, митинговать уже будет поздно…

Владислав ДЯТЛОВ